Мозгофобизм Крышкина

роман-псевдогротеск

Ритуальные скамейки или большая политика

С детства Убожкин был вынуждено аполитичным, приспособлено малоидейным, природно туповатым. Не интересовала его красота родного глумомирского края и прелести созидательной жизни. Как и все, он еще со школы мечтал о пенсионерстве, как способе прокорма. Но жизнь исковеркано повернулась в другую сторону. Вместо пенсионерских лавочек он попал в руководящее кресло, главным образом, по причине собственной беспечности и самоуверенности. Тяжко мучился Убожкин в роли начальника-производственника. Но в силу особых глупостей, совершенных им, он все поднимался и поднимался по должностной лестнице. Впрочем, он имел идеальные физические и умственные характеристики для проносского руководителя. Роста Убожкин был маленького, черепную коробку имел толстую, облысение было приемлемым, а несбалансированность движений была превосходной. От простейших руководств типа заведующего неработающего и разваливающегося клуба шиферного завода он шагнул на должность начальника глумомирской фабрики ритуальных изделий, где делали гробы для умерших бабуль и дедуль и другую специальную мебель для еще не усопших вроде поминальных лавочек и стульчиков. Из его одежды выделялись только черно-белые семейные трусы, но женился Убожкин только лет в 45 на 16-летней тетке после того, как увидел по телевизору программное выступление главного проносского руководителя Маманского, который агитировал всех стариканов страны последовать его примеру и нарожать кучу детишек. Лет через пять после этого у Убожкина появился сынок, кривоглазый и узколобый. Он полюбил сына и готовил в наследники убожкинизма.

С рождением малодееспособного наследника жизнь Убожкина превратилась в стандартный эталон проносского существования. Но с приближением личного конца Убожкин, как и положено, стал задумываться о смысле жизни и других умокалечных вещах. Эта старческая забава принесла существенные плоды. Насмотревшись опять же по телевизору на многомиллиардных миллиардеров, Убожкин понял, что всю жизнь крупно эксплуатировался, и пришло время взять свое, глубинную пенсию. Все эти думки развивались на фоне разворачивающейся в Глумомирске антиброунольной бузы. В конце концов, он понял, что способен возглавить протестное движение, так как мозгов у него было немного, а руки публично он мог держать не только в районе половых органов. Тут же он выдумал Совет Самоорганизации Жителей, в котором и собрал самых активных теток-антиброунольщиц со всего Глумомирска.

Сначала все в убожкинской организации было кустарно, примитивно. Собрания происходили под открытым небом, разгорались нежелательные дискуссии, никто на организацию денег не давал. Но очень скоро Убожкин, интуитивно познав, как нужно руководить, установил в организации злую диктатуру, выгнал наиболее безмозглых теток-конкуренток на роль вождя, раскрыл у всех инстинкт деньгодателя. Теперь каждую субботу в центре Глумомирска появлялся пикет антиброунольщиков. Пикетчики запугивали местных ужасами броунола и собирали деньги в коробки в виде пожертвований.

Убожкин постепенно прочувствовал вкус вождизма и осознал, что это то, чего ему не доставало всю его жизнь. Ему даже стало тесно в рамках глумомирской политики, и Убожкин решил выйти на общепроносский уровень. Трамплином для этого должно было послужить начавшееся в конце концов строительство броунолотерминала. Для раскручивания убожкинского гениального вождизма Убожкин выписал из Пупска двух штатных политактивистов, Бауловского и Сумкину, специалистов по проведению массовых протестных кампаний против грязных производств, гадящих в окружающую среду. Броунолотериминал как раз и был таким репрессируемым объектом из-за своей гипотетической способности загрязнить огороды глумомирцев, что и вызывало общегородской гнев. Убожкин для солидности обзавелся и штатом местных доморощенных политтехнологов типа Пургина. Но и без Бауловского и Пургина местные жители, узнавшие о вреде броунола, были всегда готовы растерзать терминальщиков на не товарного вида куски. Убожкин был в таком авторитете у местных теток-антиброунольщиц, что ни один другой политик из многочисленных глумомирских партий не мог конкурировать с ним в терминальном вопросе. Уверовав в свою гениальность, Убожкин и спешил дораскрыть свои таланты уже на более высоком уровне, в масштабах всей Проноссии. За любовь у народа и крупновождистские мечты, местные политиканы не любили Убожкина и обзывали маргиналом. Но, как раз за свою видимую псевдонесвязь с местной политэлитой, Убожкин и приобрел такую народную популярность. На момент начала широкомасштабной антиброунольной кампании Убожкин находился на пике популярности и во всех своих мечтах уже руководил не только Проноссией, но и всем миром.

В день, когда в Глумомирске должны были появиться его новые пупские соратники, Бауловский и Сумкина, Убожкин с самого утра был сосредоточенным и по-тупому прямолинейным. Было видно, что он усиленно ждет этого эпохального для Глумомирска события. Он даже не стал устраивать, как обычно по утрам, допрос жене насчет потраченных денег, а сразу отправился в ванну выдергивать волосы из носа. Но по дороге на железнодорожную станцию его машина попала в большую яму, образовавшуюся на асфальте в результате многолетней эрозии, и он не успел на встречу. Такое начало не сулило ничего хорошего для суеверного Убожкина. Но уже как продуманный политик, он подавил отвратные внутренние чувства и не стал на первых порах делать из этого трагедии. Тем более что Бауловский и Сумкина тоже, как пропитанные политбойцы, вскоре сами нашли Убожкина на проблемной дороге. Их встреча была теплой и дружественной. И хотя Бауловский не выглядел как солидный политик, он понравился Убожкину маловразумительными речами и инвалидной походкой. И, вообще, как образец конкретного пенсионерства. Вскоре Бауловский на деле доказал свою положительность, предложив сейчас же приступить к акциям. Убожкин его с трудом успокоил и предложил свое видение будущего движения. По его мнению, нужно было усиленно культивировать массовую истерию среди глумомирцев, на волне которой и возвыситься. Это прецизионно совпадало с планами самого Бауловского, который приехал в Глумомирск комфортно провести лето вдали от поднадоевших пупских лечебниц. Молчаливо были распределены роли. Убожкин вождь, а Бауловский уличный организатор, заводило теткинского движения, пугало для стражей правопорядка. Так образовался симбиозный тандем Убожкин-Бауловский, ставший заразным эпицентром антиброунольного движения в Глумомирске.