Мозгофобизм Крышкина

роман-псевдогротеск

Могила Рюкзаченко

После похорон Рюкзаченко его могила превратилась в погребальный символ антиброунолизма. На одном из многочисленных совещаний у Убожкина решено было даже выделить специального человечка для непрестанных забот о благоустройстве рюкзаченковской могилы. Из приехавших антиброунольщиков выбрали самую тихую и исполнительную по имени Зоя, приехавшую из Небузюкинска. Священная могила Рюкзаченко теперь была под надежным присмотром. Зоя и до этого назначения исполняла много несвойственных антиброунольщикам функций типа подметания возле шишовской лавки или вытирание соплей у Сумкиной.

Совсем быстро могилка стала ухоженной и заботливовидной. Зоя приходила на могилу с самого раннего утра, а впоследствии и вовсе перенесла свою палатку на кладбище, где и жила рядом с псевдорюкзаченковским захоронением. Весь день копошилась Зоя возле могилы, ухаживая за посаженными цветочками и до блеска натирая рюкзаченковскую фотографию, прибитую к кресту. Невзирая на менструальные циклы, она ограждала могилу от вандалов и регулировала поток посетителей святого места. Несмотря на то, что люди кроме трепета чувств несли с собой горы мусора, благодаря трудоприменению Зои, территория вокруг могилы была постоянно убрана и благоустроена. Еще люди несли и деньги, которые складывались в специальный опечатанный Убожкиным ящичек с узким отверстием. По вечерам его забирал Пургин, а утром привозил обратно. Часто Зоя ночевала не в палатке, а возле могилы, или совсем не спала всю ночь, печалясь о малых размерах креста, установленного над реликвией. От таких забот Зоя сильно похудела, но окрепла духом. Она полностью посвятила себя увековечиванию памяти героя. Постепенно она дошла до того, что начала притеснять паломников, ревнуя их к псевдоусопшему. Особо она невзлюбила теткобабок, приносящих на могилку цветочки, а ей конфетки. Она печалилась, когда людей было много, и веселилась, когда оставалась наедине с могильной атрибутикой. В конце концов, от такой нервной жизни она перестала есть, повязала на башке черный платок и постоянно что-то делала вроде ползанья возле могилы, вырывания сорняков или убирания налетевшего из города тополиного пуха.

К счастью для Зои, вскоре поток глумомирцев к могиле Рюкзаченко начал ослабевать, а после лагерный скандалов и вовсе прекратился. Теперь Зои никто не мешал проводить все дни наедине с любимой могилой. Она больше не раздражалась, и к ней вернулся аппетит, но еду ей уже никто не приносил. Ее мучил голод, и она съела все цветочки. Зои хотелось пить, и она выпила всю воду из баллонов, в которых эти цветочки стояли. Вновь обозлившись на людей, она не подпускала к могиле тех немногих, кто еще приходил к ней, даже родителей Рюкзаченко, обвиняя всех в лжечувствовании и юродострадании. Лишь за принесенную жратву она разрешала приблизиться к могилке. Этими подношениями смотритель рюкзаченковской могилы Зоя и питалась долгое время. Единение могилы и Зои продолжалось. Это было счастливое время в ее жизни плавнобольной женщины. Но хорошее скоро закончилось. Зоя заболела, как не странно, воспалением легким, и ее прямо с кладбища увезла в больницу скорая помощь. После выздоровления через пару месяцев Зою глумомирские бабушки, тайно беспокоясь о ее мозгах, насобирав денег, отправили домой, в Небузюкино.