Мозгофобизм Крышкина

роман-псевдогротеск

Мозгофобизм

Поучительная броунольная история подошла к концу. Всемирная слава обошла ее участников. Тонкая грань между зачуханностью и гениальностью не была прорвана. Проносская промышленность пополнилась новым производством, а некоторые проносцы прибавили новые ингредиенты к своей каше в башке. Глубокие мыслители оказались клиниками, а политические бойцы шизоидами. Поля сражений были игровыми площадками, а жертвы квазисуицидниками. Влечение к правде превратилось в извращение. Знаменные цвета потускнели, их сменили бессмысленные назаборные надписи. Ненаписанные картины так и остались в мозгах сочувствовавших художников. Отряды самораспустились, а добровольцы отмучились. Должна была наступить принудительная релаксация, отягощенная природными слабостями. Но не наступила.

В то время, когда Рюкзаченко блукал по Мутотину, другим участникам глумомирских событий тоже было несладко. Бауловский и Сумкина, вернувшиеся в Пупск, проводили ежедневные пикеты у министерства нездоровья, протестуя против исключения из проносской классификации болезней Мозгофобизма Крышкина, которым долгие годы страдал Бауловский и получал за это пенсию и различные компенсации.

На шишоидной лавке в Доброгнойске также было неспокойно. Шах Вали нашел себе Вали Шаха, а Шишов на повышенную пенсию приобрел разноцветную кепку. Рафаэль Чопиков переменил название и изменил дизайн сайта своей организации. Вернувшийся домой Антон Комаров не слушал больше побитую Шишовым бабку-старуху, но у него появились мечты о женитьбе и налаженной взрослой жизни.

В Глумомирске прошли выборы местных народных представителей. Убожкин в них не участвовал, так как его фирма в борьбе с новоявленными конкурентами полностью обанкротилась, а он сам как то вышел на балкон своей квартиры покурить и внезапно умер. Его уже поддержанная жена второй раз вышла замуж за слесаря из местного ЖЭКа, но была сильно печальна, так как слесарь невменяемо напивался, к тому же, завел второй холодильник и питался отдельно. Зато в глумомирских выборах решил поучаствовать Невнятнов, но местные стражи порядка в сугубо заказном порядке подбросили ему в баулы патроны от своих пистолетов и посадили в тюрьму. Собака Феликс, растеряв всех человеческих друзей, совсем озверела и искусала любимую собачку жены главного санитарного врача Глумомирска, за что Феликса отловили и умертвили.

Не успокаивались и броунольщики. После конспиративного открытия терминала акционеры выделили деньги на строительство 1 км асфальтированной дороги и 1,5 км газопроводов в прилегающих районах. С их же помощью на выборах победили проброунольные кандидаты, хотя, конечно, никто из них не говорил о своем броунолизме.

Из всех антиброунольщиков только богопарашная секта Вовы Бога продолжала процветать, выйдя за рамки Глумомирска и проникнув в ее окрестности. Как то примкнул к ней и водитель грузовика, сбившего Рюкзаченко, Вася Богов, ставший со временем заместителем Вовы Бога по организационным вопросам. Вообще, из Глумомирска стали приходить только положительные новости про дни рождения долгоживущих бабушек и убранные вовремя улицы.

Но, в целом, времена антиброунольства все же завершились. Его участники вернулись к прежним занятиям, либо нашли себе новые, более или менее мозгоуравновешенные. Гнилые болота, окружавшие Глумомирск превратились в работающую промзону. Ветер сорвал объявления о блокадах, а опавшие листья скрыли наземные следы многолюдных сборищ. Малолетки ходили в школы, а пенсионеры шинковали капусту. Тихомирность поселилась на улицах и, отчасти, в головах. Многоплановость сменилась однолинейностью. Асфальтоукладчики заделали дорожную раздолбанность. Немногие матерились, большинство исправно экскрементировалось. Награжденные описывали подвиги, остальные жили саможалостью. Трупы хоронились, новорожденные слабоумертвлялись. Сомнительные образы прошлого вытеснялись сиюминутными проблемностями. Грязь эволюционировала, законность мутировала. Тунеядцы не очернялись, трудоголики приветствовались. В мозгах людей нашли одинаковость извилин, но выявили и определенную алчность исследователей. Компромизация утвердилась. Пластилин монументализировался. Будущее наступало в приемлемом виде.

конец