Кабачковая революция

(Первой годовщине пенсионерских бунтов посвящается)

 

В Ростове-на-Дону местная власть оставила все, как было, в смысле льготного проезда на транспорте и многих других льгот, поэтому стихийных протестных действий не было, но было проведено несколько митингов в поддержку требований отмены закона о льготах.

Здесь собраны репортажи о митингах в Ростове, распространенные на различных «левых» сайтах, в рассылках и на форумах.

 

Митинг жидоборцев 23 января

Сегодня в Ростове прошел митинг, организованный Союзом Советских Офицеров Перекокина при поддержке КПРФ, Общества глухонемых, диабетиков, чернобыльцев и множества др. инвалидских, ветеранских организаций, по поводу сохранения льгот для пенсионеров и инвалидов.

На площади Ленина собралось около 500 человек. Общий тон митинга был абсолютно антипрезидентский и антиправительственный, не говоря уже о том, что закон о замене льгот был подвергнут гневной критике. Многие выступающие призывали к длительной борьбе до полной отставки правительства и президента, к перекрытию дорог, к пикетированию администраций полномочного представителя президента и области.

Организаторами митинга явились откровенные нацики, жидоборцы типа Перекокина, который большую часть своих многочисленных выступлений посвятил "второму правительству Путина, состоящему из жидов" и раскрытию причин, зачем в прошлом году вернулось в Россию 50 тысяч евреев.

Малочисленные политклиники от анархистов, нацболов, РКРП, ЛДПР до Трущенко из СКП-КПСС-РДО, Сережи, читающего Маркса, профессора Самыгина с авоськами и в трико особой роли в происходящем не играли. Всем заправляли офицеры перекокины и братья бессоновы как подпевали антижидомасонства.

На волне внепланового обострения началось "объединение" клиников для борьбы против режима и деланья "революции". Неадекватное возбуждение выразилось в союзе нацболов, анархистов с полковником пограничных войск Усенко. Теперь они создают патриотический фронт.

Справедливые выступления пенсионеров за свои права не перекинулись пока на другие слои общества. Реальные союзники протестующих, пролетарии и трудовые интеллигенты, не проявляют видимой солидарности с борьбой пенсионеров. Даже арьергардные акции пролетариев (голодовки за выплату задолжностей по зарплате) никак не стыкуются с акциями льготников. И это полный провал политики т.н. левых партий. Это показал и нынешний митинг. Кроме инвалидов и немногочисленных пенсионеров по старости в купе с политшизой никого этот митинг не заинтересовал.

 

Кабачковая революция (26 января)

Расписание санкционированных властями митингов против монетизации спланировано до конца зимы - 23, 26, 6, 12 и т.д. На этот раз Перекокин организовал митинг у здания областного правительства, поэтому милиции было больше чем протестующих. Первыми на митинг явились "представитель инвалидов" в штанах по щиколотку, красной куртке и с раввинской бородой, бывший акмовец, а ныне пенсионер, Гена, успевший за 5 лет подполья стать респектабельным в смысле жиреющим дядькой (авоськи с газетами он променял на собачку на поводке). Ближе к 4 вечера подтянулись сотни две инвалидов, пенсионеров и политактивистов. Митинг начался с активизации полковника из МОБа и его подчиненных. Они грубо и бесцеремонно начали выяснять, какие партии представляют молодые борцы с монетизацией, а полковник даже приказал одному из старейших борцов с режимом Андрею Солодовникову ("рабочему и журналисту") опустить глаза и не будоражить народ. Но от обилия названий и аббревиатур партий, большого количества печатных изысков неподготовленные скудные мозги милиционеров быстро устали и они отошли далеко в сторону, а Андрюша после слов полковника так возбудился, что до конца митинга бегал по площади и предлагал замутить, запалить, взорвать.

На этот раз никаких громкоговорителей и трибун не было. Организаторы митинга Перекокин и Коломейцев неформально общались со своими сторонниками в самой их гуще. В ходе мозговой атаки родилось решение направить посланцев к губернатору Чубу. К нему направились Перекокин, представитель от военных и возможно еще кто-то. Часы ожидания посланцев стали для митингующих, и, особенно, для политшизы долгожданным карнавалом (2 часа возле администрации заниматься промоутерством своих любимых газеток), который продлит их и так безграничные жизни еще лет на пять. От политшизы не отставали глухонемые, которые за последнюю неделю стали звездами ростовских теленовостей. Их свирепые гримасы и жесты мало походили на общепринятое представление о тихих и убогих немых, безропотно убивающих своих псов. Худой сурдопереводчик, переводящий одновременно десяток возмущенных инвалидов, олицетворял тяжкую долю современных представителей этой профессии. Кпрфники были в хорошем расположении духа. Одного из райкомовских секретарей возбудил вид яиц, принадлежащих коню в глумливой скульптурной композиции, посвященной бойцам первой конной армии, под которой проходил митинг. Он красочно рассказывал анекдот об этих яйцах, которых нет у папы, наверно, под папой подразумевая свою персону. Полковник Усенко спорил с членом партии с 1951 года, кто из них больший коммунист. Два других полковника, пострадавших от власти, призывали митингующих помочь им вернуть потерянные квартиры и невыплаченное жалованье. Союз анархов и нацболов пополнился на этом митинге новыми организациями. Вновь возрожденная в Ростове после ухода в РРД Воронкова ВМГБ также вступила в их патриотический блок. Анархо-коммунист Пол Пот всем рассказывал о закономерных причинах объединения и далекоидущих планах. Им были высказаны разумные идеи о том, что недостаточно отстаивать старые льготы, нужно требовать новые. Более того он в духе новокропоткивизма требует бесплатного пайка для пенсионеров, в особенности бесплатной раздачи кабачковой икры, которую по его разумению очень любят ростовские бабушки и дедушки. Свои революционные идеи он намерен озвучить на общегородском сходе жителей Ростова, который Пол Пот хочет собрать возле публичной библиотеки, перехватив тем самым инициативу у кпрфников и жидоборцев.

К закату солнца вернулись "посланцы", которые все это время пролежали в медкабинете обладминистрации, где им надавали большое количество таблеток для счастливой жизни. Никто так и не понял, о чем договорился Перекокин с Чубом, но все ясно слышали даты будущих акций. Довольные скорой встречей протестные элементы и блоки начали расходиться в направлении подземного перехода через проспект Ворошиловский, где на ступенях кликушествовала бабка-попрошайка, нечленораздельно проклиная что-то плохое, скорее всего Путина.

 

Митинг 6 февраля или эадемизм кабачковой революции

Когда все мракобесное человечество оплакивало смерть президента Того Гнассингбе Эадемы, в Ростове вместо траура народ на митинге кощунственно веселился и ликовал. Разрешенный областными властями разгул политшизы под руководством главной официальной оппозиционной партии КПРФ на этот раз не омрачали ни глухие, ни немые. Все происходило в лучших традициях ростовской политической клиники. КПРФники во главе с Николаем Коломейцевым занимались любимым делом в виде вождизма над своими умалишенными сторонниками. Остальные клиники юродствовали кто как мог. Одинокий волк Русского Революционного Движения Воронков сурово расхаживал по заведенным митинговским маршрутам с достаточно даунистичным флагом своей организации и зашкаливающей от броунизма газеткой "Огонь". Временно исполняющего обязанности лидера ростовского НБП Павла Нагибина в 121 раз повязала милиция. Колонна НБП как всегда хотела пристроиться в хвосте парада остальных клиников, но милицейские полковники как обычно пресекли нежелательные действия "запрещенной" партии, разрешив самым активным продолжить шествие в милицейском бобике. "Аресты" нбпшников на остальных оппозиционеров не произвели никакого действия, только один Андрей Солодовников, ставший на время ареста Нагибина начальником нбпшников, по отключенному мобильнику призывал рентивишников осветить незаконные аресты, да анархисты еще долго бегали среди кпрфных бабушек, склоняя их заступиться за "Пашу с косичкой". Среди же верных кпрфников царил активный покой и бесформенный порядок. Их колонна растянулась на несколько сот метров с большими разрывами и несогласиями. Она была похожа на похоронное сборище поссорившихся родственников и друзей невовремя усопшего бухгалтера или директора ботанического сада. Дух даунии и мракобесия сквозил на лицах политиканствующих тварей.

После шествия клиники вернулись к своим обычным занятиям. Нбпшники направили энергию на освобождение "политзаключенных" и проведение областной конференции. Анархист Пол Пот забыл об идеалах кабачковой революции и ушел к аскерам ("в переход к Колючему пить боярышник"). Воронков по пути домой на несуществующую улицу Лермонтова расклеивал листовки про дрожащих жидов, бегущих по веревочке. Многие вернулись в больничные палаты.